Садовница-деловуха
Кваня приземлился у розария. Не успел оглядеться, как ему под лапы-ноги прилетел жирный пучок репейника.
— Ква-а-а, — зашевелились кусты. — Ква-а-а, — раздвинулись ветки. И тут из гущи роз выскочила лягушка в очках.
— Профессорша, — прошептал Кваня, разглядывая незнакомку. — В точности, как старая Леонелла. Только моложе и… симпатичней.
Лягушонок смахнул капли пота со лба. Конечно, эта не такая прелестница, как лягушка-царевна, но смотреть приятно. Кажется, он впервые понял, как много значит для него девичья красота. Ведь и правда, мало кому из мальчишек удаётся понять, что в этом деле не всё очевидно.
Красавица стряхнула с перчаток землю, сунула в карман фартука ножницы.
— Ты что здесь делаешь, — глазки за линзами строго блеснули. Кивнула на его пышный букет, — разоряешь мои цветники?
Пока Кваня собирался с ответом, лягушка сморщила носик, принюхалась, и сощурила глазки:
— Нет, эти бутоны не мои…
— Конечно не твои, — герой поправил на букете нарядную ленточку, — я их сам вырастил.
— Ты сам разводишь розы? — у лягушки очки полезли на лоб. — Редкий мальчишеский экземпляр!
Она поджала губы, и хмыкнула недоверчиво:
— Мои братья, например, горазды только по клумбам гонять за бабочками.
— У меня не только розы, — Кваня расправил грудь колесом. — Ещё лилии, дельфиниумы, — заглотнул воздуха, собираясь выдать главный хваст про новый сорт флоксов, который сам вывел. Но огляделся и разом сдулся, будто проколотый шарик.
— Только я посеял их в грядки ровно, по линеечке, — он махнул в сторону трёхступенчатой клумбы. — Получилось не так изящно, как у тебя.
— Да, — хозяйка поправила на переносице очки. — Мои растения не по шеренге натыканы, и не абы как. Здесь посажено по особой схеме. Сама придумала: сперва на бумаге рисовала, а потом всё устроила на земле.
— Хотя, — она заложила за спину лапки и важно прошлась перед опешившим визитёром. — И у меня есть посадки рядками.
Лагуха самодовольно хмыкнула и оглядела хозяйство:
— Вон там выращиваю овощи и ароматные травы. Смотри, это важно! — девушка позвала заглянуть за беседку. Там, в уголке, на солнечном месте, росли полезности для еды.
— Огород лучше сеять на ровные грядки, — она сняла очки и назидательно подняла их вверх. — Из этого вовсе не следует, что посадки должны смотреться, как гробики в старом бабушкином саду.
— Во даёт, профессорша! — Кваня, кажется, от восхищения забыл, зачем прибыл. — Надо и мне в саду так же. — Родики обрадуются, что не только флоксы выращиваю.
Не успел вволю помечтать, как лягушка перешла в наступление:
— Но что ты здесь делаешь? Кому это нёс букет свалившийся с неба лягух?
Юноша с трудом оторвался от розовых клумб и плодовых плантаций. Внимательно посмотрел на девушку, силясь разглядеть то, что не заметил с первого взгляда:
— Мне мама сказала, что здесь живёт прекрасная лягушка-принцесса, — он обошёл девицу вокруг. — Она двоюродная племянница нашего дяди, — огляделся и растерянно заморгал:
— Этот букет для неё…
Садовница сложила лапки в карманы фартука и отрицательно замотала головой:
— Да, у меня есть дядя, но здесь живу только я. Будем знакомы: я — Тавочка, — и с ласковой улыбкой протянула ладошку.
В ответ герой подал букет:
— Тогда это тебе…
— Ой! Только я совсем не принцесса, а скорее наоборот… — голос садовницы дрогнул.
«Профессорше» конечно нравилось, что кто-то поднёс ей цветы. Пусть даже и приготовленные непонятно кому… Ведь ясно же, что парень теперь сам не знал, что с ними делать. А девушкам можно дарить цветы даже посреди самой большой в мире клумбы. И даже садовницам.
Кваня отвесил учтивый поклон, лучший в мире по вежливости и почтению:
— Очень приятно, — и растянулся в улыбке:
— Кваня, садовник с Синявинских болот.
В ответ лягушка-цветочница смерила Кваню презрительным взглядом, нахмурилась, дёрнула его за лямку комбинезона:
— Что садовник, сразу понятно. А что ж ты прискакал знакомиться к невесте в рабочей одежде? — сморщила носик: — Фи! Да ещё и помятый.
Кваня почесал голову и задел кристаллом лоб: ведь камень был зажат в его лапке. И тут услышал многоголосие:
— Ах, опять муравьи набежали, — тяжко вздохнула рядом кустистая роза. — Нет от них спасу: снова натащат гадкую тлю! А она высосёт из меня соки.
— Поторапливаемся, не задерживаем движение, — пробасил крупный муравей. — Скоро солнце зайдёт, а мы ещё не заселились!
Лягушонок раздвину плотные листья и показал садовнице на дорожку: мураши шли плотной шеренгой прямо по стеблям. Они тащили на себе зелёные шарики. А один, самый усатый, видать командир, стоял в стороне и покрикивал: ать-два левой, ать-два правой, не ленись! По торопись!
— Смотри: твоей красавице грозит опасность! Скорей выгоняй муравьёв!
Тавочка пожала плечами:
— Тоже мне, умник нашёлся, — фыркнула недовольно. — Заявился непрошеным гостем, ещё и командует, — лапками упёрлась в бока, выпятила подбородок. — Я эту розу уже вчера заметила, как она поникла.
Лягушка достала из фартука пакет с порошком и посыпала возле корней:
— Без грязнуль знаю, что делать. Лучше бы на себя посмотрел, — проворчала. — Принцессу он ищет, а сам одет охламоном. И туда же, лезет с советами!
Подозрительно окинула взглядом невольного гостя и впилась в него пронзительным взглядом:
— Кстати, а как ты про муравьёв так быстро догадался?
Лягушонок сконфузился: он ведь хотел, как лучше. А она, вот задавака, нет чтобы поблагодарить, так ещё обзывается: фифа какая, комбинезон ей не понравился! Да ещё пристаёт с расспросами: разве можно такой злючке открыть тайну кристалла?
— Ладно, вижу ты парень умный, — профессорша опять смягчила голос и протёрла очки:
— Но тебе следует поработать над собственным имиджем. Приходить в гости к девушкам следует приятно одетым.
Тавочка по-свойски хлопнула его по плечу:
— Ну ладно, бывай. Ты это, заходи, если что, — и скакнула в цветник. — Дорогу ко мне теперь знаешь, а мне ещё гортензии подрезать. Не обижайся: я же тебе правду сказала.
— И что же мне теперь делать? Где искать ту, мою волшебную гостью? — опечалился Кваня. Но садовница уже ускакала, и не услышала вопрос. А если б и услышала, то наверняка ответила бы какой-нибудь колкостью.
— Триста лет не чувствовали себя так прекрасно! — это спасённые кусты ошалело радовались жизни.
Лягушонок хмыкнул: он и не знал, что цветы могут так завираться. Какие триста? Больше пяти розы не живут…
— О! — стукнул герой лапкой себя по лбу. — Отличная подсказка! Поговорю-ка я с Леонеллой. Она-то как раз живёт именно столько, и всё на свете давно знает…
Художник: Евгений Свердлов
...
- 124 просмотра