Рай в колючем саду

Уловив лёгкое движение в чудесной оливкой рощице, я подумала, что беглому соседкиному мужу здесь наверняка бы понравилось: под развесистыми кронами можно уютно переночевать, если не найдётся лучшего пристанища.

Но, как Сент-Экзюпери, с чувством ответственности за тех, кого приручила, пришлось срочно утягивать сентиментального маньяка подальше, в Ган ха-Кактусим.

******

Здесь оказалось на удивление многолюдно и даже шумно. Какая-то типично еврейская мама, из тех, кто кудахчут над сыновьями до самой старости, типа: «вы только посмотрите, как она лежит, мальчику же неудобно», вывела парочку будущих «героев-любовников» на экскурсию. 

Мой спутник повёл себя ещё более странно, чем раньше.

Что за сюрприз он мне ещё готовит? Я не отрывала глаз от вытянувшего шею маньяка. А он, как хорошая гончая, зашмыгал огромным носом и принялся всматриваться в колючие заросли, будто учуял дичь. Не иначе присматривает новую жертву? Нам с платьем ничто человеческое не чуждо, даже ревность.

— Что скажите, уважаемый, про это уголок? — Я надеялась, что кактусовая часть точно окажется близкой для еврейского учения: после стольких-то лет скитаний по пустыне...

Но маньяк, словно и не слыша вопроса, продолжал исследовать местность…

Мальчишки, тем временем, носились, как угорелые, без всякого уважения к иголкам. А тот, что постарше, пару раз пристраивался на эхинокактус грузони, именуемый в народе — «тёщин пуфик», — явно репетируя сценки из будущей семейной жизни. В конце концов, он сильно поранился, и его пришлось успокаивать, и даже накладывать пластырь.

Мама сорванцов, охая и причитая, лавировала, как огромная каравелла в бушующем море шипов. Маньяк упорно занимался осмотром, продолжая игнорировать нас обеих.

Я, переключив внимание на еврейскую маму, в очередной раз задумалась: почему здесь принято так странно одеваться? Никак не могу привыкнуть к местным вкусам. Будто израильские женщины вообще не озабочены внешним видом. Интересно — как они вообще знакомятся? Это ж каким надо обладать воображением, чтобы за бесформенной грудой тряпок рассмотреть настоящую принцессу?

Мадам Грицацуева, феминистка израильского пошиба, считала излишним и даже оскорбительным наряжаться, нормально причёсываться и ходить к косметологу. Муж, по её мнению, должен любить её в натуральном виде. И что мы в итоге имеем?

Но тут из зарослей кактусового сада явился пропавший гороскопист! Вот не зря он мне мерещился во всех ярконских кустах.

— Как вам нравится в Ган ха-Кактусим? — принялась я расспрашивать героя наших дворовых пересудов. — Наверное, вам здесь не совсем уютно? — намекнула ему на более приятные и спокойные уголки парка.

— Ну что вы! Здесь изумительно! Кактусы — те же камни, только живые. Неторопливы и неприхотливы, растут себе, не требуя полива, и даже цветут иногда, — соседский муж с любовью наклонялся попеременно то к одному, то другому, ничем непримечательному колючему бугорку. — Они дают мне чувство защищённости: здесь дама с собачкой не продерётся. И, кажется, я обрёл свой райский сад, — бывший сосед перевёл взгляд в сторону буйной семейки.

Райский сад из кактусов? Да ещё и в Израиле? Где эти колючки итак, буквально, на каждом шагу, — местные пристрастия точно лишат меня разума. Неисповедимы пути твои, Господи… Притащиться сюда специально, да ещё в предпраздничный день, в йом-шиши!

Но тут у меня улучшилось настроение: значит, не одна я в такой день разгуливаю невесть где. Иные вон и детей с собой водят: наверно это последний способ убедить непосед, что бывает на свете нечто, с чем не стоит баловаться.

Маньяк, ошалело разглядывая нас, будто бы лишился речи. Он, разумеется, не понимал — кто это ещё такой и что здесь происходит.

Впрочем, неугомонный экскурсовод и не думал сдавать позиции — никаких сантиментов в «Саду кактусов»! Распрямив молодецкие плечи, и заметно прибавив в росте, он бодро оттеснил субтильного беглого гороскописта на задний план, и решительно перешёл в наступление:

— Девушка! Ну, когда же мы с вами наконец-то познакомимся поближе и приступим к самому главному?

Что именно мой спутник подразумевал под самым главным, узнавать уже совсем не оставалось времени. Тем более что вид еврейской семейки напомнил о приближении шаббата. Вот я и поспешила в супермаркет: затариваться провизией на пару ближайших дней, чтоб не оголодать, когда позакрывают все магазины.

Тихо обалдевшего от двусмысленных предложений соседа пришлось оставить наедине с маньяком, окончательно павшим духом.

— Девушка, вы такая же неприступная и холодная, как эти колючки.

Впрочем, в благодарность за интересную экскурсию, и за то, что меня так часто называли девушкой, я охотно обменялась с ним телефонами. Мой номер он записал, как ЛЕДИ В КРАСНОМ. А я его кратко — МАНЬЯК.

Интересно, а если бы я была в белом, как еврейские девушки на праздник пятнадцатое Ава? Чем бы закончилась наша встреча?

Кстати, еврейская мама в Ган ха-Кактусим была, хоть и в хламиде, но белого цвета… И, я думаю, у неё есть-таки шанс, если не придумает завести собаку.

Начало:

Новогодний побег: все в сад!

Каменный гость в еврейском саду

Райский сад святости

А. Тамболи и Т. Яринич